ГЛАВНАЯ




Андреа Часовски




ГОТЫ: ПОГРУЖЕНИЕ В ПОСТВАМПИРИЗМ


Это разоблачающее "-пост".

Когда какое-либо явление или культурное событие исчерпывается, вырождается в самоповторение, замыкаясь в себе, то оно автоматически попадает в поле "-пост". Постмодернизм, постструктурализм, постпросвещение и т.д. Мы же будем говорить о поствампиризме (постромантизме?). Некоторые "исследователи молодежных субкультур" ограничивают предмет своего исследования, выстраивая рамки из музыкальных пристрастий, описаний моды и прочей "фетишни", наблюдаемых ими во внешнем (чуть не сказал - профанном) круге представителей этого неоднородного и интересного явления. Это ли не задача современных медиа? - банализировать все, что представляет хоть малейшую опасность - опасность конкуренции в формировании систем ценностей, которая уже давно ими монополизирована.

То, что идет с приставкой "Пост-" обычно передает только форму того, чьей тенью оно является, но при этом почти не отражает суть оригинала. Этого не удается избежать и в нашем случае. Да, поствампиризм пропитан эстетикой постмодерна: эклектика, расплывчатые границы стиля, пола (андрогинность), коллажирование; здесь случай противостоит замыслу, а игра отрицает цель. Но…истинность именно этой формы "-пост" заключается не в следовании культурной традиции, а в эмоциональной интенсивности…
Вот здесь -то и начался побег.

Он совпал с развитием мануфактур на промышленном и, теперь уже, цивилизованном Западе, когда Тулуз - Лотрек, Верлен, Бодлер и Рембо нашли себя в объятиях желто-зеленой феи - Absintha Taetra.
Он достиг своей критической точки, когда черно-фиолетовым нарывом лопнул ожидаемый Конец Света…
В этом расплывчатом желе и зародился поствампиризм. Постромантики.
Они, родившиеся в мире распада, в обществе, лишенном определенности и метафизики… На каком языке они могли начать говорить, кроме как на языке ангелов и зверей, если они не хотели впасть снова в свое "слишком человеческое"… Они попытались вернуться назад и очутились на… кладбище.

Наперегонки через кладбище…

Неизвестно откуда начался побег. Но точно то, что он прошел через кладбище. Многие остались здесь навсегда. Созерцать тотальный обряд смерти. Дополнять ландшафт присутствия Смерти своим присутствием. Удел остальных - возвращаться сюда. Кому-то один раз (последний). Кто-то бывает здесь чаще. Культура постепенного забвения.

Отношение к смерти - один из подходов к классификации людей. Территория Смерти (кладбище) - место, где встречаются мертвые с живыми. Пока еще …живыми. Здесь происходит встреча двух миров. "Здесь мертвые хватают живых. Своим жутким молчанием. Гробовым".

Кладбищенская эстетика противостоит урбанизму. Это другой город. "Другой". Если хотите, - параллельный.

"Могильные плиты, имена, фотопортреты, даты рождения, даты смерти, ангелы, женские фигуры, ограды, имена, полумесяцы, звезды, склепы, кресты, столы, мужские фигуры, фотопортреты, скамьи, дети, даты, даты, дети, фигуры, ангелы, кресты, звезды, трава, столы и скамьи, ограды, имена, даты, дети, склепы, могилы, могилы, могилы, фотопортреты. Где вы?
- На кладбище, в другом городе". (*)

Они будут говорить о смерти. Они постараются противопоставить ваши лица ее посмертной маске, а ваши глаза пусть упрутся ей в глазницы. Нам не избежать этого последнего бытийственного вопроса - слишком часто мы выскакиваем из своего забвения, из сладких ядовитых снов ненавистной реальности начала XXIв.

И если некто, обратившись в Последнюю точку, стирает грань между миром этим и миром потусторонним, то не стирается ли, вместе с тем, грань между бытием и не-бытием, между существованием и не- существованием. Тогда, как и у Бланшо ожидание переходит в забвение…

А ведь если умерло тело, то его следует забыть…

Забыть свое тело. Но… окунуться в Переживание своего тела.
Вслед за С. Жижеком : No sex, please, we're post-human!

Бродяжничающая сама по себе плоть… Приходиться балансировать на очень тонкой грани, разделяющей сознание "мира этого" и "мира другого", где уже не действуют законы морали, этики…да и эстетики, отчасти, тоже.

Подражание трупу (сомнофилия) - опыт умирания. Зацикленное на себе Nigredo. Когда страх перед исчезновением именной ЭТОЙ минуты парализует, превращает в задрапированную мумию…

Схождение в пустоту. Погружение в беззвучный сексуальный акт с Ничто. Следить за каждым не-движением своего тела. За каждым не-вздохом. Сопереживать этой плоти, отстранившись в бездну кошмарного космоса. Так происходит слияние двух или более андрогинов.

Из своих снов, из комнат, в которых спят днем, а ночью бодрствуют - они заглядывают в мир, где нет места нежности, ибо этот мир чувств, несовместимых с благородством и красотой. В этот мир, где кровь никогда не будет связана с любовью, с экстазом… Мир, где социальная страховка и расчетный счет значат больше, чем… !!! А еще у них есть ненависть. Но это не ненависть неимущих, а скорее, ненависть тех, кому все дали, чтобы они не смогли вернуть. Но, им есть куда спрятаться от вас - пыльные чуланы, зазеркалья, подземные города, склепы….

Что? Опять страховка, оплаченная квартира, ненужные бытовые приборы, потребление и пенсия?
Ах, уж лучше - темный чулан с куклами, крылатые младенцы…




* Сборник Фигуры Танатоса: искусство умирания. Изд-во С.- Петербургского Университета, 1998



В оформлении страницы была использована работа Ho David







Рейтинг@Mail.ru